Источник: Journal of Psychosomatic Research, № 76(3), с. 242-8
Взаимоотношения с окружающими существенно влияют все сферы жизни человека, в том числе, и на сон. Однако до сих пор было неизвестно, какое именно воздействие способны оказать на качество сна межличностные проблемы. В JournalofPsychosomaticResearch были опубликованы результаты исследования, подробнее изучившего закономерности этого влияния.
В качестве участников выступили мужчины и женщины с бессонницей (28 человек) и без нарушений сна (38 испытуемых). При помощи Опросника межперсональных проблем исследователи оценили наличие и степень выраженности сложностей в их отношениях с другими людьми. Также у пациентов определили субъективные параметры сна: тяжесть бессонницы, появление возбужденного состояния перед засыпанием и общее качество ночного отдыха. Кроме того, им провели полисомнографиче
Ученые установили, что наличие межличностных проблем у здоровых участников было связано с появлением возбужденного состояния перед засыпанием и увеличением длительности фазы быстрого сна. Люди с бессонницей, сообщавшие о проблемах во взаимоотношениях с окружающими, говорили о большей тяжести нарушения сна, чем те, кто не испытывал подобных проблем. Кроме того, у пациентов, страдающих бессонницей, часто наблюдались сложности с засыпанием, возможно, связанные с переживанием неприятных воспоминаний.
Эти находки расширяют познания специалистов о связи между стрессовыми ситуациями и сном, указывая на то, что воздействие на психологическое состояние человека должно стать одной из мишеней лечения бессонницы.
_______________________________
Interpersonal distress is associated with sleep and arousal in insomnia and good sleep
OBJECTIVE:
The interpersonal environment is strongly linked to sleep. However, little is known about interpersonal distress and its association with sleep. We examined the associations among interpersonal distress, objective and subjective sleep in people with and without insomnia.
METHODS:
Participants in this cross-sectional observational study included men and women with insomnia (n = 28) and good sleeper controls (n = 38). Interpersonal distress was measured with the Inventory of Interpersonal Problems. Sleep parameters included insomnia severity, self-reported presleep arousal, and sleep quality; and polysomnographically-assessed sleep latency (SL), total sleep time (TST), wake after sleep onset (WASO), percent delta (stage 3 + 4 NREM), percent REM, and EEG beta power. Hierarchical linear regression was used to assess the relationship between distress from interpersonal problems and sleep and the extent to which relationships differed among insomnia patients and controls.
RESULTS:
More interpersonal distress was associated with more self-reported arousal and higher percentage of REM. More interpersonal distress was associated with greater insomnia severity and more cognitive presleep arousal for individuals with insomnia, but not for controls. Contrary to expectations, interpersonal distress was associated with shorter sleep latency in the insomnia group. Results were attenuated, but still significant, after adjusting for depression symptoms.
CONCLUSION:
Distress from interpersonal problems is associated with greater self-reported arousal and higher percent REM. Individuals with insomnia who report more distress from interpersonal problems have greater insomnia severity and cognitive presleep arousal, perhaps due to rumination. These findings extend our knowledge of the association between interpersonal stressors and sleep. Assessment and consideration of interpersonal distress could provide a novel target for insomnia treatment.
Статья на английском: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/24529045
